Илья чистяков: лнмо показывает ученикам образ успешной молодежи — и это сильнее всякой пропаганды. У вас платное обучение

Директор Лаборатории непрерывного математического образования, учитель математики Илья Чистяков с соратниками создал это негосударственное образовательное учреждение дополнительного образования в 1992 году. Отбор учащихся производится на городских и региональных олимпиадах, предложение обучаться в лаборатории делается и просто талантливым и одаренным школьникам; они могут и сами попытаться пройти собеседование и поступить в лабораторию учиться. Лаборатория тесно взаимодействует со средней школой, учеба в ней предполагает совмещение основного, дополнительного образования и научной деятельности. В средних классах школьник получает фундаментальную углубленную подготовку, в старших классах выбирает тему научного исследования и самостоятельно проводит его.

ИЛЬЯ ЧИСТЯКОВ говорит, что хочет создать на базе лаборатории не местечковую структуру, а базу математического образования для всей страны.

Илья Чистяков Мы благодарны тем директорам школ, кто понимает ценность фундаментального образования

— Зачем сегодняшнему школьнику математика?

— Дело в том, что какой бы сферой деятельности ни занимался человек, математик сделает эту работу лучше. Потому что профильное математическое образование невероятно способствует формированию системного подхода к вопросу, умению абстрагироваться. Кроме того, при обучении работает принцип переноса. Если человек усваивает одну высокую модель человеческих знаний, ему легче работать в других областях. Поэтому ребенок, который занимается математикой, по сравнению со своими сверстниками имеет больше шансов построить свою деловую карьеру, не обязательно даже в фундаментальной науке,— может быть, в прикладной науке, бизнесе, менеджменте, маркетинге и так далее. Не случайно сейчас очень сильные математики поступают, например, в Высшую школу экономики. Потому что это область знаний, где сейчас нашей стране прежде всего нужны высококвалифицированные кадры, и ребята чувствуют, что они востребованы.

— Изменилась ли концепция преподавания математики?

— Изменилась. Во-первых, потому, что преподавание математики в нашей стране серьезно ухудшилось. Этому способствует ряд причин: во-первых, "в советском далеко" математика был одним из самых востребованных предметов, потому что была велика потребность в высококвалифицированных инженерах с высокой математический подготовкой, оборонка, физика, химия, естественные науки — биология, генетика — все это нуждалось в квалифицированных кадрах. Но с концом советской системы оказалось, что существуют и другие привлекательные области человеческих знаний. И математики должны были превратиться в коммивояжеров, которые должны продать юнцам немножко математики. Они принципиально оказались не способными на тот момент убедить ребят в ее важности. Кроме того, во времена перестройки, а потом в безумных девяностых мы уничтожили фактически всю методическую школу. Ведь были замечательные разработки для обучения серьезной математике уже в школе, связанные с укрупнением дидактических единиц, когда основной единицей обучения становился не урок, а укрупненная единица типа темы. Сейчас мы вернулись фактически к позапрошлому веку, к классно-урочной системе. Наконец, произошло огромное изменение преподавательского состава, корпуса учителей математики. Старые, добротные, знающие учителя естественным образом уходят, их места занимают либо студенты педагогических вузов (деградация обучения там — особый разговор), либо переквалифицированные инженеры. Функции подготовки и переподготовки переданы вузам, где профессор или доцент, который ведет эти курсы переподготовки, сам никогда в школе не работал и может фактически не понимать цели и задачи, стоящие перед будущим учителем. Все это привело к деградации преподавательского корпуса. Формально говоря, сейчас некому учить. Посмотрите, что происходит в школах: фактически две трети детей не притрагиваются к профильным вариантам в ЕГЭ, уходят, выполнив только систему задач В, которая отвечает уровню либо начальной школы в девятом классе, либо пятому-шестому классу в одиннадцатом. То есть государство фактически бесполезно выбрасывает деньги на то, чтобы ребенок после пятого-шестого класса еще пять лет сидел в школе в области математического образования. Большая беда современной школы — что учителя не могут найти язык со своими учениками, чтобы убедить их в ценности классического фундамента образования и увлечь их оным, потому что сами часто оным не владеют.

— Как же быть?

— Вот поэтому мы и существуем, чтобы по возможности эту ситуацию не то чтобы исправить,— для этого требуется политическая воля государственная, а для того, чтобы дать хотя бы небольшому числу учеников возможность учиться и заниматься математикой так, как на самом деле ей нужно заниматься: не просто решением подготовительных задач ЕГЭ и олимпиадных задач, а проектной и научно-исследовательской деятельностью. Наша школа создана для того, чтобы привлекать ребятишек, которые уже со школьной скамьи мотивированы к занятию серьезной наукой, чтобы они могли получить фундаментальное образование, навык самостоятельной работы и написали свои первые научные исследования под руководством научного руководителя, чтобы им была поставлена серьезная профессиональная задача. Каждый школьник, который поступает к нам, может выбрать тему научной работы, мы ищем ему научного руководителя, и он начинает заниматься сначала в маленьких семинарах с молодым кандидатом наук или аспирантом и, прослушав и проработав такие курсы, сдав несколько теоретических минимумов, получает возможность ходить на более сильные семинары, где уже ставятся серьезные научные проблемы. И вот там-то он заинтересовывается тем или иным направлением и начинает активную работу в этой области, достигает определенных успехов. Далее работа публикуется, причем не только в научно-популярных, но достаточно часто и в серьезных научных журналах, которые принадлежат профессиональным математическим сообществам, в электронном журнале "Архив", где ученые выставляют свои новые результаты. И, во-вторых, ученики выступают на научных конференциях для школьников и студентов. Таких в России несколько, а международные это, конечно, ISEF, всемирный конкурс, который собирает более 6 миллионов школьников более чем из 60 стран мира. В этом году наш школьник Савелий Новиков получил Grand Award четвертой степени за работу по математике. Но для нас более приятным оказалось то, что американское математическое сообщество присудило Савелию вторую, а его однокласснику Диме Михайловскому — третью премию Карла Менгера. Это очень важно, потому что, во-первых, ребята получают право без длительной процедуры печататься в профессиональных читаемых журналах, а во-вторых, имеют дальнейшую перспективу исследований, потому что у них появляется много корреспондентов и научное общение, что очень важно, так как математика — наука коллективная.

— Как организовано государственно-частное партнерство в России в области математики? Как идет финансирование?

— Во-первых, мы благодарны тем директорам школ, которые понимают сейчас ценность фундаментального образования. Сейчас директора государственных школ, которые хотят дать детям серьезное образование, но у которых нет ни кадрового профессионального состава, ни возможности финансирования этих проектов, с удовольствием откликаются на наше предложение создать государственно-частное партнерство. Ребята учатся в школе, получают фундаментальное образование в рамках государственной программы и дополнительно занимаются в семинарах и на дополнительных занятиях Лаборатории непрерывного математического образования, которые мы осуществляем как частное образовательное учреждение,— структура с лицензией дополнительного образования. Школа у нас пока состоит из трех коллективов — математико-информационный, химико-биологический и инженерно-технический. Ребята у нас учатся с 5-го по 11-й классы, а специализация происходит на уровне 7-го класса, когда они окончательно распределяются по этим специальностям. Что касается финансирования, мы работаем с родителями по договору, очень умеренному. Могу сказать, не раскрывая финансовую тайну, что если бы родитель обратился к услугам государственной организации, то за эти деньги ребенок смог бы заниматься не более четырех часов, а у нас он занимается от 10 до 14 часов.

Во-вторых, у нас существует Фонд поддержки научной и научно-технической деятельности молодых ученых "Время науки", цель которого — поиск средств для финансирования наших проектов, среди которых и Балтийский научно-инженерный конкурс, один из крупнейших конкурсов в России, и международное соревнование "Турнир юных математиков", в котором участвуют 14 стран Европы, олимпиада "Математика нон-стоп", летние профильные лагеря в крупных университетах, стажировки, поездки на открытые мероприятия ряда математических университетов, химико-биологические мероприятия, квесты, семинары, научный конкурс "Естественный отбор", сейчас будем делать "Школу инженерного мышления" — инженерные классы в государственной школе. Фонд ищет нам спонсоров, партнеров — на данный момент ими являются университеты ИТМО и Политех,— осуществляет краудфандинг, в частности, на Boomstarter мы сейчас собрали на проекты Лаборатории непрерывного математического образования полтора миллиона рублей — это достаточно мощный отклик нашей страны, то есть заинтересованных в образовательных проектах простых людей. Ряд компаний сейчас рассматривают наши проекты в качестве приоритетных. Например, Балтийский научно-инженерный конкурс этого года стала поддерживать компания "Газпром нефть". Но мы хотим создать не какое-то местечковое благополучие, а структуру, которая будет работать на всю страну. Надо стремиться к тому, чтобы научная молодежь была повернута лицом к России, надо делать мировой конкурс, чтобы они ехали, видели культуру и науку нашей страны и перспективы, которые Россия предоставляет.

— Нам очень нравится, что наши выпускники не только математики. Среди них есть замечательные инженеры, которые работают в серьезных конструкторских бюро. Лучший студент Политеха 2015 года, лучший молодой математик 2014 года в Санкт-Петербурге — наши выпускники. Ряд ребят у нас занимаются бизнесом, и мы очень довольны, потому что это способ изменять нашу страну к лучшему. Один из лабораторцев — победителей Балтийского конкурса основал мощную интернациональную компанию, у него представительства в 40 странах мира. Многие компании, которые изменили лицо нашего мира,— и Джобса, и Билла Гейтса, и Цукерберга,— выросли из молодежных коллективов, которые формировались либо на последних курсах колледжа, либо на первых курсах университетов. И мы хотим выступить технопарком, который будет являться катализатором создания таких молодежных коллективов. У нас очень много талантливой молодежи, и мы серьезно обеспокоены тем, чтобы их дальнейшее научное будущее было связано с нашей страной. Надо сказать, что практически никто не уезжает, наши выпускники в основном поступают в наши вузы и остаются работать здесь. Но, с другой стороны, когда человек уже стал постдоком, мы не можем нести за него ответственность, потому что здесь все зависит от государства: либо оно создает условия для жизни своей талантливой молодежи, они востребованы и тогда остаются работать здесь, либо не создает, и тогда они уезжают. И осуждать их, наверное, рука не поднимется.

— Как вы говорили, дела с преподавательскими кадрами обстоят неважно. Где же взять современного преподавателя?

— Нигде. Проблема преподавательских кадров в стране огромна. У нас тоже трудно формируется преподавательский коллектив, мы очень радуемся, когда находим единомышленников. Это и ученые, которые имеют педагогические способности,— а такое редко встречается среди кабинетных ученых. Это учителя, которые, учась в педвузах или университетах, вели активную научную работу, были участниками кружков, семинаров, имели опыт работы в профильных лагерях для школьников. Наконец, это наши выпускники. Не случайно руководитель Савелия Новикова Сережа Иванов — выпускник лаборатории.

— Что бы вы хотели добавить?

— А добавить я хочу наш слоган, который мы очень любим: "В Питере — умнеть".

Учредителем и Президентом Фонда «Время науки» является петербургский преподаватель математики Илья Александрович Чистяков

Уникальность Фонда «Время науки» заключается в том, что он начинает свою работу без постоянной поддержки со стороны крупных меценатов, фактически за счет усилий петербургского учителя и его учеников, осознающих ценность и значимость начинаний Президента Фонда для развития российского фундаментального образования и науки.

Илья Александрович Чистяков - известный петербургский преподаватель математики, директор ЧОУ ОиДО «Лаборатория непрерывного математического образования» , инициатор множества живых и самостоятельных проектов в области образования - городской исследовательской олимпиады «Математика НОН-СТОП», международного командного соревнования «Турнир юных математиков», биологического конкурса «Естественный отбор», и наконец одного из самых крупных в России всероссийского конкурса научных исследований школьников «Балтийский научно-инженерный конкурс».

Результативность его деятельности как преподавателя математики связана с воспитанием целой плеяды молодых ученых-математиков. Среди его трехсот выпускников около 40 кандидатов наук, до половины учащихся из каждого выпуска становятся аспирантами.

11 выпускников И.А.Чистякова получили премию лучшим молодым математикам имени В.А.Рохлина. 5 выпускников из примерно пятидесяти лауреатов получили премию ОАО «Газпром Нефть». Сергей Олегович Иванов, выпускник 2003 года, является лауреатом премии им. В.А.Рохлина, в 2014 году он признан Санкт-Петербургским математическим обществом лучшим молодым математиком, в 2015 году он стал лауреатом премии ОАО «Газпром нефть». Благодаря его усилиям как руководителя научных семинаров и спецкурсов в ЛНМО научную карьеру делают более 10 выпускников школы. Таким образом, ученики И.А.Чистякова являются продолжателями его усилий по развитию исследовательских способностей школьников в области математики и естественных наук.

В период с 2000 по 2015 год И.А.Чистяковым были подготовлены 2 9 призеров Всемирного смотра-конкурса научных работ школьников Intel-ISEF. Именами пяти выпускников ЛНМО решением НАСА были названы Малые планеты Солнечной системы.

За границу уезжают работать не более 5% его выпускников, при этом многие делают научную карьеру. 20 выпускников ежегодно работают в составе педагогического коллектива классов Лаборатории непрерывного математического образования.

Ученики И. А. Чистякова традиционно в 10 - 11 классах готовят научные проекты по математике, физике, программированию и выступают на Балтийском научно-инженерном конкурсе, Всероссийском конкурсе «Юниор», «Авангард», Сахаровских чтениях, Всемирном смотре-конкурсе научных и инженерных достижений учащихся в США, Международной конференции и молодых ученых ICYS. Призовые места на этих соревнованиях каждый год завоевывают до 50 учащихся школы, созданной И.А.Чистяковым.

Все это результат работы в соответствии с концепцией, созданной И.А.Чистяковым в 1992 году в рамках научного центра «Лаборатория непрерывного математического образования» в СПбГДТЮ. Разработка систематических форм привлечения школьников к научной деятельности, отказ от олимпиадной составляющей в математическом образовании — главные элементы этой концепции.

Концепция взаимосвязи и интеграции общего, дополнительного образования и научной деятельности предполагает, что школьники, поступившие в профильные классы государственной школы, одновременно получают образование в учреждении дополнительного образования и на основании полученного образования получают возможность заниматься на научных семинарах и спецкурсах и создавать научное исследование под руководством научного руководителя. Подобная образовательная система, основанная на сетевом взаимодействии школ разных укладов , позволяет за 4 года дать качественное профильное образование и привлечь их к исследовательской деятельности, сформировав характер молодого ученого. Эта система может быть тиражирована в регионах.

И.А.Чистяков – автор оригинальной методики преподавания математики и К онцепции взаимосвязи и интеграции основного, дополнительного образования и научной деятельности, в соответствии с которой работают классы Лаборатории непрерывного математического образования. В 2008 году Региональным Экспертным Советом были утверждены и рекомендованы к использованию в Северо-Западном регионе РФ Концепция и программы предпрофильного и профильного обучения (математическая специализация), автором которых является Илья Александрович Чистяков, в соавторстве с коллективом преподавателей ЛНМО Михайловым В.Д., Полищуком Г.И., Дмитриевым Д.В. и Штукенбергом Д.Г.

И.А.Чистяков создал Фонд «Время науки» для развития научной составляющей в школьном и вузовском образовании, для поддержки реальных проектов, результативно изменяющих систему российского образования.

Известный педагог уверен - учителю надо платить за то, что его ученики становятся приличными людьми

ИЛЬЯ АЛЕКСАНДРОВИЧ ЧИСТЯКОВ родился в Ленинграде в 1961 году.
Окончил физико-математическую школу № 239. Выпускник математического факультета Педагогического института им. А. И. Герцена.
Работал в ряде школ, а также в городском Дворце творчества юных. Вел кружки, организовывал конференции. Под его руководством в 1991 году команда школьников нашего города на ХХV Всесоюзной олимпиаде по математике заняла абсолютное первое место. В начале 1990-х вместе с единомышленниками основал Лабораторию непрерывного математического образования: «непрерывность» — во взаимосвязи основного, дополнительного образования и научной деятельности. Как результат — 27 победителей Всемирного смотра-конкурса научных работ школьников за 2000 — 2011 годы.
Председатель оргкомитета Балтийского научно-инженерного конкурса, который считается этапом Всемирного конкурса школьных научных работ.

Титулы Ильи Чистякова, руководителя Лаборатории непрерывного математического образования (она базируется в школах № 286 и 564), не перечислить: дважды Соросовский учитель, победитель конкурса лучших учителей России 2006 года, трижды победитель конкурса учителей математики и физики научного фонда «Династия». Можно просто сказать: именами пяти учеников Чистякова НАСА назвала малые планеты. И при всех своих наградах Илья Александрович — один из самых неудобных для системы образования людей.

Непоказатели успеваемости
— Илья Александрович, вы ругаете математические олимпиады, а мы вас сейчас вытянули как раз со школьного тура...
— А что ж делать — надо. Но олимпиады переживают кризис: раньше в олимпиадах по математике участвовали из каждого района не меньше 5 — 6 тысяч человек. А сейчас дай бог 300. Я несколько лет был председателем оргкомитета городской олимпиады и принимал тонны макулатуры. Дети не могут решить задачи!
Зато появились другие дети — профессиональные олимпиадники, их в кружках натаскивают на стандартных олимпиадных идеях. Количество этих идей ограничено, кто-то даже подсчитывал: 80 с чем-то. Не случайно в мировом олимпиадном математическом движении стали побеждать сплошь китайцы: они с азиатским упорством отрабатывают все варианты.

— Неужели олимпиада вообще бесполезна?
— Когда-то она была очень полезна: позволяла находить талантливых ребят, с которыми потом занимались университетские математики. А сейчас — олимпиада ради олимпиады.
К тому же есть какое-то проклятие: большинство победителей статусных олимпиад особенных высот в жизни не достигают. Когда-то олимпиада не была мерилом отчетности, а сейчас чиновник прекрасно понимает, что победитель олимпиады прикроет полный развал образования в районе.

— Развал не прикроешь: есть же другой показатель — «неуды» по ЕГЭ...
— Это не показатель. Пропускной балл по ЕГЭ ставится некорректно: сначала проверяются все работы, а потом неудовлетворительным «назначается» такой балл, чтобы «неудов» было поменьше. В противном случае — куда девать подростков с «неудами»? Они не пойдут ни учиться, ни работать.

— А какая альтернатива?
— Многообразие экзаменационных форм. Кто хочет, может сдавать ЕГЭ; но должны быть и экзамен в традиционной форме, и конкурсы, и научные работы, и олимпиады, несмотря на спорность многих из них. Должна быть система рекомендаций: если профессор занимается со школьником и рекомендует его в вуз, этого должно быть достаточно.

— Да вроде теперь и портфолио учитывается…
— … и ощущение, что ученики и учителя ничем не занимаются, только собирают портфолио. Думать не надо — собрал бумажки о своей деятельности, а зачастую псевдодеятельности... И учитель начинает работать с чем-то новым не из любопытства, а с вопросом «что мне с этого будет?». Великое уходит, остается практицизм.

Споры по поводу физиков и лириков надуманны
— Вы пессимист!
— Сейчас — да. Я считаю, что у России с таким подходом к образованию будущего нет. В этом году половина выпускников нашей лаборатории поедут поступать не в российские вузы, а в американские и западноевропейские. Впервые такое! Тем более что те вузы наших ребят приглашают. И страна лишается самых перспективных. Но страну больше заботят не талантливые дети, а, к примеру, проблемы с детьми мигрантов.

— А у вас есть «приезжие»?
— Гаджи Османов в прошлом году стал призером всемирного научного конкурса «Intel ISEF». Есть Руслан Намазов, Овик Хачикян. Они петербуржцы в первом поколении, их родители приехали сюда, трудятся, детей воспитывают…

— В последние годы сложно набрать матклассы. Демографическая ситуация виновата или со способностями напряженка?
— Всем хочется самого лучшего и без труда. Трудящийся ребенок — это «ботан», «ботаник», основное ругательство в детском коллективе для трудяги.
Иностранцы у виска пальцем крутят по поводу наших реформ в образовании. Мы сломали систему математического и физического образования и при этом насадили то, чего у нас исторически никогда развито не было, все эти экономические школы. Да не было у нас никогда сильной экономической науки! С Петра I учреждались навигацкие и цифирные школы.

— Зато в свое время все радовались: уже не нужно мучить гуманитариев математикой...
— Существует такое определение: кто бы что ни делал, математик это сделает лучше. Начнешь разбираться в биографиях деятелей культуры и искусства (казалось бы, гуманитариев) — вот те на: как правило, в детстве была математическая школа.

Эти споры про физиков и лириков надуманны: у нас в лаборатории многие ребята учатся в музыкальных школах, есть победители международных музыкальных конкурсов, есть художники, есть те, кто и стихи и прозу пишет. Математика — такой же пласт культуры, как и многое другое. Она ближе к искусству даже, чем к науке.

— Дети сейчас не читают. А ваши, математики?
— Не вижу необходимости ахать, что чтение реальной книги умирает. Да, умирает. В лаборатории шикарная библиотека, но я понимаю, что дети читают меньше. Но они пользуются электронными библиотеками. И в любом случае мы добиваемся, чтобы они не упустили русскую классику, — наши 11-классники прочитали все, что положено по программе, плюс что-то сверх нее.

Без иллюзий
— Лаборатория вместе с матмехом СПбГУ каждый год проводит Балтийский научно-инженерный конкурс для школьников…
— Очередной пройдет в конце января — начале февраля, на сайте уже можно регистрировать работы. Но ситуация с конкурсом не из легких: да, у него высокий статус, это этап всемирного конкурса. Но он не так уж важен для Минобрнауки. Основной критерий для министерства — массовость конкурса, а не его качество. Есть конкурсы с примитивными работами из побасенок Википедии, зато они обласканы министром, потому что массовые и потому что в них «участвуют дети из дальних деревень». Но мы, нахваливая по таким критериям, показываем талантливому ребенку, что общество несправедливо. И после этого призываем оставаться в Сколкове?

— Тяжеловато вам с такими принципами!
— Легко! Потому что нет иллюзий. Иллюзии закончились, когда меня, совсем молодого, имеющего блестящее образование (я не преувеличиваю: моими учителями были академик А. Д. Александров, членкор Д. К. Фадеев, профессор В. С. Введенский — один из ближайших учеников академика С. Н. Бернштейна), одна педагогическая старушка решила научить мастерству и пригласила на свой урок. Бездарный. Но меня потрясло другое: когда урок закончился и дети ускакали, какая-то тщедушная девочка подошла к ней, вытащила из сумки здоровенный кусок мяса, бросила на стол: мама передала.

— Хорошо. Ну а ваши предложения насчет системы образования?
— В первую очередь не зарплату надо повышать. Зарплату поднимете — но это не защита от распоясавшегося хама-родителя. Начинать надо с наведения элементарного порядка: давайте создадим систему вроде мировых судей, чтобы разбирали школьные конфликты. Подросток, нахамивший учителю, должен пройти через мирового судью. Родитель, ударивший учительницу, должен получить больше, чем матерый преступник.

Это, разумеется, при требовании ответного уважения со стороны школы к личности ребенка. И к ответственности школы за обучение. Как только мы сделаем обучение главным и перестанем твердить о «воспитательных беседах», все встанет на свои места.

А насчет зарплаты — учителю надо платить не за то, что он что-то делал, а за то, что он сделал. Необязательно его ученики должны быть победителями олимпиад; они просто должны становиться не люмпенами, а приличными людьми.

В Петербурге 2-го февраля открылся ежегодный Балтийский научно-инженерный конкурс для школьников. «Диалог» побеседовал с его организатором, директором Лаборатории непрерывного математического образования Ильей Чистяковым о талантливых школьниках, принципах работы конкурса и ЛНМО, преемственности в науке и взаимоотношениях с чиновниками.

Фото предоставлено ЛНМО

Илья Александрович, расскажите, как начинался конкурс?

В далекие 90-е несколько преподавателей математики, физики, программирования были обеспокоены, что стройная система олимпиад стала давать очевидные сбои. Во-первых, многие дети просто перестали участвовать и проскакивали мимо этого сита. Во-вторых, качества, которыми обладают олимпиадники, не тождественны качествам научного работника, и мы теряли учеников, которые обладали безусловными математическими и естественнонаучными способностями, но тем не менее никак не проявляли себя. Мы понимали, что в мире существует очень серьезная альтернатива этой системе – научные конкурсы для старшеклассников. В частности, существует такой мировой конкурс ISEF, который ежегодно собирает порядка трех миллионов участников. Нам хотелось построить в нашей стране такое состязание, в котором могли бы участвовать дети с научным мышлением.

Конкурс возник в 2004 году. Это совпало с тем, что Лаборатория, то есть научный центр, который является одним из поставщиков сильных работ на всероссийские конкурсы, к тому времени стала в этой среде очень известной. Порядка двадцати наших учеников к тому времени стали победителями, призерами крупнейших мировых конкурсов. Три человека даже были выделены как особо отличившиеся. На конкурсе они получили высшие награды, в том числе и гран-при, то есть премию за выдающийся вклад в науку. По решению NASA именами этих учеников назвали малые планеты Солнечной системы. То есть они уже в детстве очень серьезно себя авансировали. В дальнейшем оказалось, что это правильно. Один из тогдашних призеров сейчас получил премию как лучший молодой математик Петербурга. Главное, что они впоследствии остались в России.

Что представляет из себя конкурс?

Балтийский научно-инженерный конкурс – это ярмарка научных проектов. В ней может принять участие любой старшеклассник. Многие исследования станут основой курсовых, дипломных работ, может быть, и кандидатской диссертации. Формат конкурса таков, что мы можем пригласить не более 400 работ, то есть порядка 600 участников. Ребенок в хорошо сделанной системе регистрации посылает информацию о себе, тезисы и полный текст работы.

В отличие от многих конкурсов, мы допускаем к участию только того человека, который предоставляет нам работу целиком. В тезисах можно еще словчить, имея опытного научного руководителя. Полная работа в заблуждение никого не введет, тем более что назначается эксперт в конкретном направлении. Петербург – академический центр, так что мы можем найти рецензента практически по любой тематике. У нас семь направлений: математика, физика, компьютерные науки, биология, экология, химия, техника. Работа, при положительном заключении эксперта, приглашается на конкурс. Ребенок приезжает сюда вместе со своим научным руководителем, учителем или сопровождающим лицом и представляет свой проект. Он оформляет стенд, на котором рассказывает о своем исследовании. В течение восьми часов находится около стенда и отвечает на все вопросы. К одному человеку в течение конкурса может подойти до 30-40 человек из жюри. Докладчик вертится, как уж на сковородке, потому что если работа написана не самостоятельно, то это будет понятно.

Кто входит в состав жюри?

Кроме научных экспертов, у нас есть учительское жюри, которое состоит из опытных преподавателей. Мы хотим, чтобы идеи научного творчества проникали в учительскую среду. Эти эксперты имеют совсем другие критерии оценки. Они смотрят на динамику. Ребенок из далекого поселка, понятно, не может написать работу по гомологической алгебре, тем не менее, он может поставить задачу, которая решается на коленке, но все равно там почувствуется его оригинальность мышления. Такие дети обязательно будут поддержаны.

Молодежное жюри – это бывшие выпускники, победители Балтийского конкурса, которые сами когда-то стояли у этих стендов. У них совсем другие критерии оценки. Кроме того, есть бизнес-жюри. Ребятам очень важно, что к ним запросто может подойти руководитель крупной компании. Представляете, предприниматель будет стоять у стенда и долго разговаривать. Тогда ребенок поймет, что взрослым не безразличны его первые шаги в науке. Эта поддержка безусловно стимулирует в дальнейшем к еще более интересному творчеству, выбору специальности.

По какому принципу вы выбираете победителей?

Почти каждая работа, которая приглашена на конкурс, будет чем-то награждена. Это качество работы экспертизы. Главный недостаток детских конкурсов, которые я знаю, в том, что они слепо следуют министерским указаниям, и награждают какую-то часть участников. Мы совершенно свободны и награждаем тех, кого считаем нужным. Участвуют ребята из 40-60 регионов страны. Каждую секцию возглавляет профессор с мировым именем, который организует работу жюри и обсуждение проектов. Так или иначе он ранжирует проекты по номинациям. Главный приз на конкурсе – это хрустальный шар «Совершенство как надежда». Получить его очень престижно. Мы действительно верим, что победитель станет совершенством: крупным ученым, исследователем, организатором, бизнесменом. У нас есть секционные премии, специальные премии, которые присуждает каждое жюри, у нас есть премии иностранных научных обществ. Вынужден сказать, что, к сожалению, в России общественные организации не могут или не хотят поддерживать такие конкурсы.

А поддерживает ли вас государство?

Я думаю, что конкурс – это блестящая перспектива, но мы до сих пор не можем найти финансовой поддержки у государственных структур. Совсем. Странно просто: на словах все конечно согласны, но когда нужно проявить волю, никто не поддерживает. Они сами выпустили джина из бутылки, когда говорили, что инициатива должна идти снизу. Посмотрим, кто из государственной элиты приедет на конкурс в этом году.

На какие темы ребята делают проекты?

Если ваши читатели имеют общее представление о науке, то мне будет о некоторых проектах рассказать очень сложно. В прошлом году наш лабораторский проект был посвящен гомологической алгебре. Там были предложены новые варианты вычислений. Эта статья выставлена в архиве, то есть опубликована. Еще одна математическая работа была посвящена некоторым разделам теории колец. Она издана в «Записках ПОМИ». Был интересный проект, который достиг сейчас результатов – разработка программного обеспечения для смартфонов. Эта система уже принята рядом компаний к внедрению. Ребята из Волгограда сконструировали 3D-принтер из подручного материала. Правда, в Америке нам не разрешили его демонстрировать, потому что там использован очень мощный лазер, и школьникам в США не разрешается работать с такими серьезными устройствами. То, что они сделали, даже меня впечатлило. Меня огорчают результаты работы петербургских школьников. Наш город представляет мало сильных работ, в отличие от регионов.

В таком случае, какие регионы хорошо работают?

Иваново, Челябинск, Иркутск, Анадырь, Чукотка, Белоруссия. У нас в этом году много украинцев. То есть ребята с северо-запада Украины едут демонстрировать свои работы, несмотря ни на что. У нас традиционно силен Казахстан. Мы давно уже стали конкурсом работ СНГ. Все самое лучшее везут в Петербург, потому что это научная Мекка. Мнение нашего жюри очень дорого для тех, кто работает и достигает результатов. Мы получили несколько десятков исследований из Петербурга и в качестве научной литературы, которая являлась основой, – «Википедия». Такая работа у нас кроме жалости ничего не вызывает. А регионы работают!

Как вы вручаете премии?

Мы не хотим пропустить ни одного школьника с «искрой божьей». Если наши эксперты видят, что в ребенке силен дух творчества, то мы обязательно приглашаем. Секция получается разнородная, но интересная. Ребята после дня соревнований на конкурсе, где надо «продать» свой проект: убедить, заинтересовать — просто без сил падают. У нас есть секционные премии – малый хрустальный шар. У нас есть главная премия – поездка на финал конкурса ISEF. Кроме того, есть премия бизнес-сообществ. «Молодежка» в этом году приняла замечательное решение: всем понравившимся работам, вне зависимости от их научных качеств, мы будем давать возможность прыгать в аэродинамической трубе. Призов и дипломов много. Конкурс поддерживает одна из самых интеллигентных организаций России – это фонд Дмитрия Зимина «Династия». Также издательство BHV предоставляет будущим ученым прекрасные и полезные книги. Я надеюсь, что у нас соберется научный бомонд Петербурга, который наградит не только призами, но и словами.

Если посмотреть на фотографии и списки призеров конкурса, создается впечатление, что участвуют в основном мальчики. Девочки вообще участвуют в конкурсе?

Много. Успешно участвуют. Есть секции, в которых девочек большинство: биология, экология. Химическая секция – пятьдесят на пятьдесят. Есть мальчишеские направления: программирование, математика, физика. В технике мальчишек больше, но у нас и техника такая специфическая: связанная с умением паять, строить. По статистике участвуют примерно 40% девочек и 60% мальчиков.

Расскажите о Лаборатории непрерывного математического образования. Какова ее основная идея?

Идея Лаборатории – искать мотивированных молодых людей. Мы исходим из следующего тезиса: дети созревают по-разному и в разное время. Одному уже в 8 классе можно рассказывать содержательный курс, другой не готов воспринимать по 11 класс, и найдет себя в вузе. Мы хотим, чтобы к нам приходили ребята, которые в подростковом возрасте ощутили всю прелесть самостоятельных занятий. И нас даже не смущает, что они чего-то не знают. Зачем мы нужны, если ребенок и без нас все знал? Мы как раз умеем таких ребят образовывать, учить и очень корректно начинать с ними научную деятельность, потому что для такого человека, который еще сомневается, пробует, очень важно, чтобы первая его деятельность была успешной. Иначе это может навсегда отвернуть ребенка от занятий.

Математическая школа – не та, которая называется математической, а та, откуда выпускники идут на матмех и становятся математиками. У нас таких — до двух третей класса. Многие школы этого направления превратились в технические, потому что большинство выпускников идут в технические вузы. Сейчас Петербургским математическим обществом было присуждено около тридцати премий Рохлина, из которых более трети получили наши выпускники. Маленькая школа по количеству выпускников обходит все гиганты: президентский лицей далеко позади и губернаторский. Никакой конкуренции они нам не составляют.

Как организован процесс занятий в Лаборатории?

Ребенок начинает ходить на семинары, потом работать с научным руководителем и заканчивается учеба научным исследованием. Но это не самоцель. Для нас главное, чтобы работа не была случайностью. Мы любим, чтобы исследование было связано с длительной подготовкой и изучением материала. Мы разработали программы и утвердили их. Мы организуем свою работу в рамках государственно-частного партнерства. Дети учатся, получают знания в рамках общеобразовательной школы и в нашем центре: на семинарах и дополнительных занятиях. При выпуске ребенок получает государственный сертификат о тех курсах, которые он прошел у нас. Документ с этого года будут принимать вузы. Те выпускники, которые сейчас заканчивают аспирантуру, возятся с ребятами, которые только начинают учиться в ЛНМО. Молодые кандидаты наук занимаются с одиннадцатиклассниками. Вот и возникает непрерывное образование. Каждая следующая ступень не находится в антагонистических противоречиях с предыдущей. Мы не говорим: забудьте все то, что вы изучали раньше. Наоборот, когда школьник приходит в университет, он знает, зачем пришел, понимает, что ему надо.

То есть вы собираете таланты?

Конечно. Мы хотим создавать условия талантам. Мы знакомим молодые таланты с уже реализовавшимися. Очень важно, чтобы ребята видели успешность. Они встречают выпускников и понимают, что, например, в 24 года человек имеет компанию, которую сам построил на инновационных принципах, которая уже в 40 странах мира имеет филиалы. Или они видят, что один из наших выпускников блестяще защитил кандидатскую диссертацию и сейчас в Высшей нормальной школе в Париже. Еще один наш выпускник имеет грант «Газпрома». Он, будучи студентом, и получая 1200 рублей стипендии, имеет еще около 50 тысяч дополнительно. Согласитесь, мальчик в 19 лет на эти деньги проживет. Школьники видят, что все ребята востребованы, все при деле, и им это нравится. Мы показываем этот образ успешной молодежи, это самое главное. Это сильнее всякой пропаганды.

У вас платное обучение?

Для того, чтобы делать все то, что хотим, мы должны быть юридическим лицом и платить налоги. Родители платят, но если какой-то родитель ученика из общеобразовательной школы хочет, чтобы ребенок занимался английским языком, это будет стоить ровно столько, сколько мы берем. Мы добавили им 14 дополнительных часов – 2 часа научной работы и 12 семинарских. Если бы они это реализовали в госшколе, то заплатили бы в 5-6 раз больше. Мы живем за счет благотворительности, выигранных грантов, нашего интеллекта, продуктов, которые мы создаем сами, а далеко не за счет родительских средств. Все многодетные семьи освобождены от оплаты. Более того, если, например, родители потеряли работу, мы мгновенно реагируем: они пишут заявление, и мы учим бесплатно.

Какие проблемы испытывает лаборатория?

Например, чиновники не хотят давать нам статус социально значимого учреждения, чтобы у нас был низкий коэффициент на налогообложение.

Почему?

Считают, что мы делаем не такие большие дела. Мне говорят: вот если бы вы гастарбайтеров с рынка обучали, то было бы другое дело. Глупость я часто слышу: у вас замечательные дети, с ними любой справится. Во-первых, любой не справится. Во-вторых, если учитель не работает, то какие бы вы деньги ему не платили, все равно он работать не будет, а будет только требовать. Профессиональное сообщество развращено. Существуют школы, где после часу дня темные окна, несмотря на все доплаты.

Кроме того, у нас есть много других социальных проблем. Например, государственное бесчинство по изданию учебников. Понятно, что дети, мотивированные к науке, не могут учиться по базовым учебникам, которые тоньше листа бумаги по объему. А дополнительная литература стоит совсем других денег. Профессиональный комплект по физике стоит до 8 тысяч рублей на человека. Мы даем это бесплатно. Каждый школьник получает набор из 40-50 учебников, и стоимость его может достигать 60 тысяч. Родители за это не платят. Правда, это все годами создавалось, когда у нас были возможности по грантам. Мы, благодаря деятельности Минобра, не можем приобретать на бюджетные деньги учебники, потому что список книг, которые разрешены, жестко фиксирован. Мы не можем ничего выбрать, эти книги для нас непригодны, поэтому мы вынуждены либо сами писать учебники и издавать их, либо покупать совсем по другим ценам.

Очень большие проблемы вызывает социальное обеспечение. Безобразие, что делается в школьных столовых и на спортивных занятиях. Добавлен лишний час физкультуры, но если нет условий его проведения, это лишний час физического бескультурья. Я бы построил еще несколько лабораторий. У нас огромное количество детей хотят заниматься экспериментальной физикой. Мы не можем этого сделать, потому что просто физически негде. Несмотря на наличие школ в старых районах, выделить отдельное здание чиновники нам не хотят.

Конечно, самая большая проблема – это изменение менталитета чиновничества. Раньше обращаешься, говоришь: «Дети плохо считают, плохо решают примеры!». Чиновник сокрушенно отвечал: «Эх, да!», а теперь они говорят: «А зато посмотрите, как они танцуют!». Это уничтожение ценности нашего образования! Сейчас приходят дети, получившие знания по новым стандартам: они обо всем слышали, в Интернете вычитали, доклады сделали, написали рефераты, но они ничего не умеют делать руками. Две дроби сложить не могут, хотя готовы рассказывать часами об этих дробях. Эта американизация и безумное копирование западных технологий ни к чему не приведут. Мы должны разрабатывать собственные методики, которые будут лучше и качественнее западных.

Беседовала Маша Всё-Таки / ИА «Диалог»